Высшее образование - место для коррупции?
В конце весны ст. преподаватель нашей кафедры И.А. Зырянова выиграла грант Красноярского краевого фонда поддержки научной и научно-технической деятельности в 400 тысяч рублей, из которых 40 тысяч отчислено в пользу СФУ, а около 60 тысяч уйдут в налоги. Подавляющее большинство творческого коллектива из 9 человек – молодые преподаватели, аспиранты и студенты, а потому заявка была названа решительно: "Высшее образование – не место для коррупции".
Выиграла грант Ирина Александровна… и пожалела. Все вдруг стали к ней претензии предъявлять. Учредители фонда потребовали изменения названия, и теперь заявка называется скучновато – "Разработка и внедрение комплекса мер, направленных на формирование устойчивой гражданской антикоррупционной позиции у студентов Сибирского федерального университета". Кое-кто в руководстве СФУ тоже обеспокоился: "Не появятся ли в результате исследования пятна на кристально чистой репутации вуза?". А "Московский комсомолец" вообще заподозрил, что Зырянова, дескать, получила этот грант, пользуясь коррупционными связями: отец – депутат, муж – депутат.
Ажиотаж вокруг этого малобюджетного гранта в числе других высветил проблему непонимания существа и опасности коррупции. Причем спектр заблуждений по этому поводу очень широк. Часть людей, очевидно, думает, что высшее образование и наш любимый вуз – это место для коррупции. Другие неколебимо уверены, что коррупционеры – это существа с другой планеты, а в СФУ таковых не может быть по определению. Ну а третьи считают, что коррупционеров легко вычислить по родственным связям, а чистые помыслы только у сирот и старых дев.
Что такое коррупция и кто такие коррупционеры?
Федеральный закон "О противодействии коррупции" определяет коррупцию как "злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами".
Ученые-юристы исходят из того, что коррупция – это использование лицом своего публичного статуса вопреки интересам общества и государства для извлечения выгоды, как для себя, так и для других лиц, а также предоставление такой выгоды лицу, имеющему публичный статус, лично или через посредников, а также посредничество в предоставлении такой выгоды лицу, имеющему публичный статус.
Для начала уточним, какие же лица обладают публичным (должностным) статусом в системе образования. Современный вуз – это сложное хозяйство, в котором нужно закупать оборудование, строить, ремонтировать, размещать и выполнять заказы… Поэтому потенциальными коррупционерами, или как говорят юристы, субъектами коррупции, могут быть лица, выполняющие организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции: от ректора до завхоза, если, конечно, они будут торговать своим влиянием, "обменивать" свои полномочия на мелкие и крупные подачки в виде денег, подарков, услуг.
Но все-таки главные направления деятельности вуза – образовательное и научное. А потому, основным предметом коррупции здесь выступают образовательные услуги, которые овеществлены в виде бюджетного места, завышенной оценки в зачетке, неправомерной выдаче диплома и пр. Потенциальные коррупционеры в этой сфере – все должностные лица, которые принимают решение о зачислении (отчислении), выдают дипломы, ставят оценки… Практика, когда студенты собирают деньги в обмен на зачеты или экзамены в системе высшего образования, стала достаточно распространенной. По данным ЮНЕСКО, представленным в докладе в 2007 году, в России в сфере образования объем коррупции составляет 520 млн. долларов ежегодно. Каковы размеры этого рынка в красноярских вузах и есть ли он вообще, мы, к сожалению, пока не знаем.
В научной сфере типичными являются коррупционные проявления в виде "откатов" за получение грантов и заказов. Схема выглядит достаточно просто. Во временный творческий коллектив по указанию распределителя финансов включают "исследователей", которые и получают деньги. Или деньги переводятся за якобы осуществленные субподрядные работы какой-либо сторонней организации. Или часть денег из своей зарплаты отдают сотрудники временных творческих коллективов (ВТК). Один московский профессор как анекдот рассказывает, как его приглашали в творческий коллектив по разработке мер противодействия коррупции, но с условием, если он согласится на передачу 30% от выигранной суммы гранта, тем, кто содействовал его получению.
Распространенными проявлениями коррупции являются случаи включения самих должностных лиц, которые реально не работали, в списки ВТК, в число соавторов открытий, изобретений, монографий и статей. Нередко руководители разного уровня, используя свой статус, организуют написание диссертаций, которые выдают за результат исключительно личного творчества. И это тоже коррупция.
В коррупционных отношениях, чаще всего, есть две стороны – "берущая" и "дающая". Россияне традиционно снисходительны к "дающим". Между тем незаконную выгоду получают и те и другие. Иными словами, абитуриенты, студенты и их родители, которые предоставляют деньги или услуги в обмен на высокую оценку с точки зрения действующего законодательства – самые что ни на есть настоящие коррупционеры.
Шоколадка – это не взятка?
Второй ключевой момент в понимании сущности коррупции – это определение "выгоды". В наших головах сложился стереотип, в соответствии с которым состав коррупционных правонарушений образует только имущественная выгода: деньги, или что-нибудь овеществленное, типа борзых щенков. Именно такое понимание выгоды пытается закрепить приведенное выше определение из закона "О противодействии коррупции". Однако системное толкование действующего законодательства и международных документов позволяет однозначно судить, что к коррупционным проявлениям следует относить незаконные действия, посредством которых извлекается и неимущественная выгода.
Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий" от 16 октября 2009 г. № 19 судам разъясняется, что преступное злоупотребление и превышение полномочиями могут совершаться с корыстной или иной личной заинтересованностью.
Под корыстной заинтересованностью понимается "стремление должностного лица путем совершения неправомерных действий получить для себя или других лиц выгоду имущественного характера, не связанную с незаконным безвозмездным обращением имущества в свою пользу или пользу других лиц (например, незаконное получение льгот, кредита, освобождение от каких-либо имущественных затрат, возврата имущества, погашения долга, оплаты услуг, уплаты налогов и т.п.)".
Под иной личной заинтересованностью понимается "стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.".
Зарубежные исследователи отмечают, что для российской коррупции характерен обмен услугами, который принято называть словом "блат". Но подавляющее большинство наших сограждан не видят в этом явлении ничего предосудительного. Сегодня я, используя статус проректора или преподавателя, помогу твоему ребенку при поступлении в вуз или в получении зачета, а завтра ты устроишь моего родственника в больницу или посодействуешь благоустройству университета. Как говорится, "ты – мне, я – тебе, и все довольны". Тем не менее, такие действия не афишируются, потому как стороны прекрасно осознают, что недовольные есть. Это – прежде всего, те способные абитуриенты, которые в результате такой сделки не получили бюджетные места. И наоборот, должностные лица в результате "джентельменского" обмена не совсем праведно получили услуги, которые, в конечном счете, имеют денежное выражение: с одной стороны – стоимость обучения, а с другой – стоимость благоустройства. Кстати, карьерный рост также ведет к прирастанию зарплаты.
Естественно, никто из совершающих вышеописанные действия не считает себя коррупционером. Для оправдания всегда находятся благовидные поводы: хорошие отношения, обеспечение поддержки университету… Но хотелось бы обратить внимание, что для признания деяния коррупционным, не имеет значения, извлекало ли должностное лицо выгоду для себя или для третьих лиц или для учреждения. Несколько лет назад начальник ГИБДД г. Дивногорска помимо положенного штрафа, предлагал нарушителям оказать "спонсорскую помощь" и перечислить на специальный счет определенную сумму денег, которые впоследствии использовались для ремонта и содержания служебных помещений. "Заботливый" начальник осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ на 2 года 6 месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год.
Очень часто взятка маскируется под подарок. Традиционным в некоторых вузах считается преподнесение подарков преподавателям. И даже не столько по общенациональным праздникам и дням рождения, сколько руководствуясь знаменитой фразой: "Экзамен для меня всегда праздник!". А какой же праздник без подарка! И конфеты, и цветы, и коньяк, да и праздничный стол можно накрыть. На дверях некоторых кабинетов висит табличка "Шоколадка – это не взятка". Но действительно ли это так? Или даже шоколадка может быть взяткой? Согласно Гражданскому кодексу по договору дарения даритель безвозмездно передает другой стороне вещь в собственность (ст. 572). Однако при наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор дарением не признается. Соответственно, подарком будет признана только такая передача имущества, которая сделана добровольно и без встречного предоставления чего-либо. Иначе говоря, преподнесение студентом сотруднику ВУЗа шоколадки, коробки конфет, цветов и прочего не должно предполагать никаких ответных действий со стороны сотрудника. В противном случае такой договор дарения считается ничтожным.
Важно отметить, что Гражданским кодексом установлен запрет на дарение подарков работникам образовательных организаций гражданами, находящимися в этих организациях на воспитании, супругами и родственниками этих граждан. Исключение из этого правила составляют только обычные подарки стоимостью не более 3000 рублей (ч.2 ст. 575). Но из этого вовсе не следует, что ограничивая размер обычного подарка, законодатель провел китайскую стену между подарком и взяткой и теперь можно смело дарить и принимать подарки до 3000 рублей. Уголовный кодекс не предусматривает минимального размера взятки, поэтому таковой можно считать имущество, работы или услуги любой стоимости. Таким образом, в ситуации, когда преподаватель и студент отчетливо понимают, что подарок в виде шоколадки является обязательным условием сдачи зачета, то имеет место не договор дарения в пределах разрешенной стоимости подарка, а элементарное взяточничество.
Мы далеки от мысли, что всякий подарок – это завуалированная взятка. Мы также не призываем в каждом конкретном случае проводить проверку. Но, давайте, коллеги, хотя бы спрашивать себя: а получили ли бы мы этот подарок, если бы не наш должностной статус? Да, шоколадка – это, чаще всего, не взятка. Но за что нам ее дают? Ведь мы и без шоколадки работаем на совесть. Или не так?
Есть коррупция противоправная, а есть аморальная. Первая нарушает правовые нормы, вторая – нормы общечеловеческой морали или корпоративные этические нормы. В зависимости от того, правовая норма какой отрасли права нарушена, коррупционное правонарушение может быть дисциплинарным, административным или уголовным. Некоторые должностные лица полагают, что если коробка конфет или бутылка коньяка законом не запрещены, значит – это не коррупция. Но как сказал Президент Д.А. Медведев, "коррупция должна быть не просто незаконной. Она должна стать неприличной".
Естественно, что меры юридической ответственности должны применяться только при наличии признаков состава правонарушения. Но иные, формы злоупотребления служебным положением для извлечения выгод и преимуществ (протекционизм, непотизм, "кумовство", "блат") – это также отклонения коррупционного характера, но не от норм закона, а от этических норм. Такие проступки нарушают этические правила проведения и соответственно должны вызывать негативную реакцию общественности и профессионального сообщества. Есть, кстати, этические кодексы в СФУ и в некоторых институтах.
Светлой памяти Андрей Вознесенский еще при социализме написал оду этой "законной коррупции".
Духовное взяточничество
Разве взятка машина "Вятка"?
Но, бывает еще, шурша,-
процветает духовное взяточничество.
И нищает наша душа.
Мы улыбку даем как рубчик.
Подхалимы бряцают туш.
Пострашнее других коррупций
лихоимство отдельных душ…
Прозаический шеф журнала
начинает писать стихи.
И критические журналы
сразу патокой истекли.
И не скажут "Пушкину завтрашнему" -
Плох твой стих, зато пост хорош.
Ты, товарищ — духовный взяточник.
Ты борзыми статьями берешь.
Может, новый Есенин и Хлебников
в дверь издательскую не прошли,
где редактор товарищ Сребренников
потирает ручки свои.
Понимаю, что жизнь не святки…
И молчит иная душа,
разменявшаяся на взятки.
Ей не пишется ни шиша.
Верхи не хотят жить без коррупции, а низы не могут
Коррупция глубоко укоренилась в российском укладе жизни: в экономике, социальных отношениях, а, самое печальное – в российском менталитете. Эксперты в качестве коренных причин высокого уровня коррупции называют неразвитость демократических институтов, что проявляется, прежде всего, в отсутствии: реальной конкуренции в политике, экономике и других сферах; разделения и независимости различных ветвей власти, открытости органов власти и управления; равнодоступности к общественным ресурсам; верховенства закона; гражданского общества.
Почему же мы – россияне, так медленно устанавливаем антикоррупционные заслоны? А потому, что для так называемой элиты коррупция – источник процветания и ее представители кровно заинтересованы в сохранении нынешнего устройства. Верхам выгодно, когда они всевластны, когда именно они имеют широкие дискреционные полномочия: могут разрешать или запрещать. Они прекрасно осознают, что по-настоящему демократической устройство приведет к их к необходимости служить населению, а не обслуживать себя.
Большинство же населения вынуждено вступать в коррупционные отношения, ибо в России трудно выживать, не прибегая к взяткам, или, не используя "блат". Причем коррупционные рычаги большинство вынуждено использовать даже для достижения общественно полезных целей. Иначе ничего не получится.
Применительно к высшему образованию достаточно упомянуть только два коррупциогенных фактора. Управление в образовательной сфере осуществляется без обратной связи. Образовательная и научная деятельность избыточно регламентированы не законом, а подзаконными нормативными актами, буквальное соблюдение которых просто нереально. Возникает ощущение, что основной "долг должностного лица" (а их число растет) — издать положение или инструкцию. Но если преподаватели и сотрудники будут соблюдать все, что в них написано, то содержательная жизнь вуза будет парализована. А поскольку в сфере образования действует нормативно-оценочный принцип, в любое время любой проверяющий может констатировать нарушение и привлечь к ответственности. И сделать это избирательно. "Закошмарить" неугодных. "Откупиться" можно если не подхалимажем, то лояльностью или разного рода услугами. Любой нижестоящий всегда "на крючке" у вышестоящего. Банальнейший пример: уже давно как нет в России гостиниц по 550 рублей, однако командировки оплачиваются из этого расчета. Это означает, что работнику надо просить начальника, а последний может разрешить, а может отказать, сославшись на инструкцию. Начальник тоже понимает, что никто на таких условиях в командировки не поедет, а потому вынужден искать другие возможности компенсировать расходы, а, следовательно, сам попадает в зависимость от благорасполажения вышестоящего начальника…
Ларчик открывается просто. "Великие реформаторы" не хотят уменьшить подзаконное нормотворчество, а действующие инструкции привести в соответствие с реалиями сегодняшнего дня. Ведь тогда у них будет просто-напросто нечего просить, а следовательно, и им никто не будет давать.
Другим провокационно-коррупционным фактором является уровень заработной платы в вузах, особенно рядовых преподавателей. Даже при мизерных повышениях последнего времени (которые, кстати, сопровождаются повышением интенсивности работы), она далеко не дотягивает до уровня зарплаты наших коллег в зарубежных странах, на которых мы якобы равняемся. Это, конечно, не является безусловным оправданием коррупции, но сбрасывать со счетов этот фактор нельзя, ибо он определяет частоту поборов не только прямо, но и косвенно. Денежное содержание молодых преподавателей не способствует закреплению в вузах лучших выпускников. Условия работы в системе высшего образования становится все более некомфортными. При этом многочисленные программы развития (в том числе СФУ) предусматривают выход в мировую элиту по всем показателям, кроме зарплаты.
Вместе с тем, названные выше факторы только "снаряжают" коррупционный механизм, но его "запуск" производит каждый из нас. Мы, все настолько притерпелись к унижающим нас отношениям, что уже их не замечаем или стараемся не замечать, а часто и втягиваемся в них. Приходит одноклассник или однокурсник и просит проявить снисходительность к тому или иному студенту. Коррупция? Да. Но отказать, это значит испортить отношения. Готовы ли мы к этому?
Взяткополучатели не могут существовать, если нет взяткодателей. Практически все из нас реже или чаще, но предоставляли материальные или нематериальные блага в обмен за техосмотр, внеочередной прием к врачу, хорошее отношение к ребенку в школе. Да мало ли? Разве у нас не было другого выхода? Разве нет его, например, у студентов, которые вкладывают деньги в зачетку? Самый простой – хорошо подготовиться.
Разве не мы до сих пор тешим себя иллюзиями, что, что президенты, губернаторы, депутаты, ректоры положат свои жизни для того, чтобы избавить нас от коррупции, и сделать нас счастливыми? А мы в это время постоим в сторонке и понаблюдаем, чем все закончится.
Ругая представителей власти, мы забыли, что власть – это не президент, не губернатор, не ректор, а все мы. Ведь в соответствии со ст. 3 Конституции Российской Федерации, "единственным источником власти в России является народ, осуществляющий свою власть через свободные выборы и референдум". Так зачем же мы свою власть отдаем тем, кого каждый день ругаем, кто вынуждает нас действовать по коррупционным правилам? Нас уже не беспокоит, кто у нас будет ректором (из газет узнаем), кто будет губернатором (Президент скажет). Следующего Президента выберет предыдущий. Но зато мы, как бы, не виноваты, а значит, как бы, ни за что не отвечаем. Так удобнее. Жили же до сих пор. Авось, проживем и с коррупцией. А проживем ли?
Ржавчина ест железо, ложь — душу, а коррупция…
Один чеховский герой любил повторять: "ржа ест железо, а лжа – душу". Коррупция как раковая опухоль ведет к перерождению здоровых клеток в клетки-паразиты, которые переключают жизнеобеспечение организма на себя любимого и затрудняют развитие других. Но, в конечном счете, индивидуальный или групповой эгоизм самоубийственен. Коррупционеры, конечно, имеют краткосрочную выгоду, но весь социальный организм, пораженный коррупцией, обречен, а, следовательно, обречены и сами паразиты.
Объявив коррупцию угрозой национальной безопасности, Президент по существу подтвердил диагноз: Россия серьезно больна. Не поборов коррупцию, она так и останется "Верхней Вольтой с ракетами". Большая часть денег, выделяемых на реформы, оседает и будет оседать в карманах коррупционеров. Строгие антитеррористические кордоны бессмысленны пока есть взяточник, который за тысячу-другую пропустит через них. Пока есть коррупция, у нас не будет боеспособной армии, эффективной медицины, достойного образования, высоких технологий. Пусть каждый спросит себя: хотел бы он лечиться у врача, который получил диплом за крупную взятку или "в рассрочку" за небольшие взятки? Хотел бы он судиться у юриста, получившего образование по блату? Отдаем ли мы себе отчет в том, что при нынешнем развитии ситуации, качественное образование наши внуки смогут получить только за рубежом. А те, кто вопреки всему получит его в России, станут развивать науку и высокие технологии… тоже за рубежом.
Странно, но мы никак не можем понять, что молодой человек, неправедно поступивший через квоты целевого приема, или, получив за деньги хороший сертификат ЕГЭ, а потом и диплом, займет в жизни место другого, более способного. И будет нами бездарно управлять. Не обидно? Или не понимаем?
А, может быть, Россия уже прошла критическую точку. Может быть, ключевые места в государстве уже занимают те, кто получил образование и эти самые места по протекции или за деньги? Иначе чем объяснить, что все у нас получается как в песне: "Сделать хотел грозу, а получил… козу". Так что афоризм чеховского героя можно продолжить: "ржа ест железо, лжа – душу, а коррупция – всех нас".
Что делать?
Коррупция это не та болезнь, которая проходит сама. Надо лечить и повышать иммунитет. Тем более, что надежда на выздоровление пока остается. Даже такие азиатские государства с высочайшим уровнем коррупции, как Сингапур, Южная Корея, за относительно короткие сроки добились в этом направлении впечатляющих успехов. А мы чем хуже?
Для начала следует пройти обследование и поставить диагноз. В этой связи неплохо бы и нашему университету провести самодиагностику: оценить насколько высок уровень коррупции, какие сферы наиболее коррупциогенны, и как в этом плане нам выйти на уровень элитных университетов. Этому как раз и способствуют исследования, подобные тем, который собирается провести коллектив под руководством И.А. Зыряновой.
Два года назад в России объявлена война коррупции. Недавно наш Президент отметил, что зачастую сама по себе эта деятельность "сводится лишь к энергичному написанию бумажек…, а также к отчетности". В устройстве и деятельности СФУ отражаются все общегосударственные проблемы. Если внимательно изучить Устав, то даже на бумаге реального разделения властей в нем не заложено, а значит и отсутствуют противовесы и механизмы контроля снизу. Не наблюдается особой активности и в противодействии коррупции. Создали комиссию, написали планы… Мы ни разу открыто не обсудили эту проблему, а о фактах поборов, которые в СФУ периодически выявляются, узнаем из внешних СМИ. Размещение объявления на сайте СФУ об акции Антикоррупционного студенческого клуба потребовало двухнедельных согласований.
Наверное, у нас в СФУ все в порядке. Успешно функционирует Ученый совет "четырехлетней свежести", в котором числятся представители давно ликвидированных структурных подразделений, и, наоборот, нет представителей от институтов, которые вновь созданы. Очевидно, нет необходимости в антикоррупционной экспертизе локальных нормативных актов, в антикоррупционном образовании и воспитании будущих специалистов.
Да и вообще, похоже, что в СФУ, как и во всем Отечестве нет, не только пороков, но и пророков. В комиссию по противодействию коррупции даже не пригласили специалистов, которые много лет занимаются ее исследованием. По принципу, "нам нужны, / не такие Щедрины, /а такие Гоголи, / чтоб никого не трогали!".
Ну а борьбу с коррупцией нужно начинать с себя. Вот я лично, как советовал Чехов, с огромным трудом выдавливаю из себя раба, а заодно и коррупционера. Изо всех сил стараюсь как можно реже втягиваться в коррупционные отношения. Но, честно скажу, не всегда удается. Жду откликов и готов к дискуссии.
Щедрин Николай Васильевич, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой деликтологии и криминологии Сибирского федерального университета
См.: blog. www.kremlin.ru, 20 мая 2009 г.
См.: blog. www.kremlin.ru, 14 июля 2010 г.