Модернизация ГК РФ: Роман Бевзенко о принятых новеллах
Право.Ru/Красноярск предлагает вниманию читателей материал, подготовленный по итогам семинара-практикума "Модернизация Гражданского кодекса Российской Федерации: принятые новеллы новой редакции ГК РФ", проведенного начальником Управления частного права ВАС РФ, членом рабочей группы по подготовке Концепции реформирования гражданского законодательства при Совете по кодификации гражданского законодательства при Президенте РФ, кандидатом юридических наук – Романом Сергеевичем Бевзенко.
Напомним, в ходе мероприятия Роман Бевзенко рассказал об основных изменениях, внесенных в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации, федеральными законами от 30.12.2012 № 302-ФЗ и от 07.05.2013 № 100-ФЗ, с позиций концепции и перспектив реформы гражданского законодательства.
Добросовестность — основа всего
Новая редакция ГК РФ закрепила принцип добросовестности в качестве универсального, то есть распространяющего свое действие на все гражданские отношения, и это, пожалуй, "главное, что есть в реформе" гражданского законодательства. Теперь все участники гражданских отношений должны действовать добросовестно.
"Это нужно чтобы закрыть лакуны в нормах, когда суду видно, что поведение является недобросовестным – де-юре поведение может быть добросовестным, но де-факто это злоупотребление", — пояснил Роман Бевзенко. Ранее суд в такой ситуации мало что мог сделать или, во всяком случае, не решался защитить слабую сторону. В качестве иллюстрации лектор привел пару примеров.
Два коммерсанта, один из которых иногородний, договорились об обсуждении условий контракта по месту жительства одного из них для чего один приехал к другому. Но внезапно без уважительных причин "принимающий" контрагент отказался от проведения переговоров. Как быть второму контрагенту, потратившемуся, как минимум, на билет до места проведения переговоров и вынужденному уехать ни с чем? Ранее взыскать свои убытки на проезд он вряд ли смог бы, так как ГК не предусматривает преддоговорной ответственности. Вместе с тем ситуация явно свидетельствует о том, что контрагент, отказавшийся от встречи без уважительных причин, повел себя недобросовестно. Сейчас спор без особого затруднения может быть решен в пользу второго контрагента: для возмещения своих расходов на участие в несостоявшейся встрече ему достаточно сослаться на закрепленный в пункте 3 статьи 1 ГК РФ принцип добросовестности участников гражданского оборота. Приведенный пример свидетельствует, что оценка добросовестности поведения того или иного участника гражданских отношений будет производиться с учетом критерия среднестатистического поведения субъекта в подобных ситуациях (обычно рачительные коммерсанты, заботящиеся о своей репутации, не уклоняются от переговоров с приглашенными ими контрагентами без объяснения причин, тем более иногородними). Если модель поведения отклоняется от такового, оно должно быть признано недобросовестным, — пояснил Роман Бевзенко.
Еще одна похожая ситуация, часто имела быть и в случае расторжения договора лизинга, когда лизингодатель забирал себе и предмет лизинга, и часть внесенных лизинговых платежей не возвращал, в итоге получая при расторжении сделки больше, нежели при ее исполнении. Но такое противоестественное обогащение не может быть признано добросовестным.
Государственная регистрация: эволюция, но не революция
В новой редакции ГК появилась статья 8.1., посвященная государственной регистрации прав на имущество. Значение этого нововведения Роман Бевзенко охарактеризовал, процитировав Стива Джобса, в свое время высказавшегося по поводу новых версий выпускаемых Apple смартфонов и планшетов: "это не революция, это эволюция".
По существу в упомянутой статье 8.1. ГК обобщены воедино те нормы о госрегистрации, которые ранее были разбросаны по разным разделам ГК – такая своеобразная попытка "дать костяк системе госрегистрации". Закрепляются нормы о принципах государственной регистрации, пределы правовой экспертизы, положения об ответственности регистрирующего органа. Но есть и некоторые новеллы – правила об отметках в реестре прав на недвижимость об оспаривании зарегистрированного права и о возражении о регистрации права.
Из текста статьи 8.1. ГК видно, что законодатель наконец-то определился с системой регистрации прав – это все же система регистрации прав, а не прав и сделок как нечто среднее между двумя классическими системами – регистрации прав и регистрации сделок. Лектор напомнил, что система регистрации прав предполагает признание правообладателем того, чьи права зарегистрированы в реестре, в то время как система регистрации сделок определяет правообладателя исходя из данных о последней зарегистрированной сделке с объектом прав.
Сделав выбор в пользу системы регистрации прав, законодатель планирует отказаться от регистрации сделок. Во многом это решение обусловлено тем, что регистрация сделки и перехода права осуществляется практически одновременно, правовая экспертиза одна и та же. Введение государственной регистрации сделок было обусловлено необходимостью замены нотариального удостоверения сделок граждан, что видно по перечню сделок, подлежащих регистрации. Однако согласно новой редакции ГК нотариальное удостоверение сделок граждан призвано в будущем заменить их государственную регистрацию. Об этом, в частности, свидетельствует и пункт 5 статьи 8.1. ГК, согласно которому если право на имущество возникает, изменяется или прекращается на основании нотариально удостоверенной сделки, регистрирующий орган вправе (но уже не обязан) проверить законность соответствующей сделки.
Вместе с тем существует и иная категория сделок, которые сейчас еще регистрируются и как обременения – ипотека, аренда. Здесь максимум должна остаться регистрация обременений, например той же ипотеки, а регистрацию аренды планируется и вовсе исключить дабы не связывать арендатора и нового собственника арендованного имущества: статья 617 ГК, устанавливающая сохранение аренды при переходе права собственности будет отменена. Однако отмена этой нормы не нарушит прав долгосрочных пользователей недвижимостью – их интересы будут защищаться регистрацией таких прав как суперфиций, эфитевзис, узуфрукт, которые в скором будущем будут закреплены в ГК и должны возникать при долгосрочном пользовании теми или иными видами недвижимости. Так, суперфиций призван будет заменить аренду земельных участков под строительство. Собственно аренда будет предполагать пользование имуществом на основе обязательственных отношений, соответственно она утратит право следования, как не присущий ей элемент вещных прав (по природе аренда является обязательственным правоотношением). Пока же, до изменения системы вещных прав, регистрация аренды сохраняется.
Подлинной новеллой в сфере госрегистрации является возможность внесения в единый государственный реестр прав на недвижимость двух видов отметок: отметки предыдущего собственника объекта о возражении регистрации права и отметки о судебном споре в отношении объекта недвижимости (пункт 7 статьи 8.1. ГК РФ). Как пояснил Роман Бевзенко, первый тип отметок служит целям защиты от рейдерских захватов, второй – способен устранить добросовестность приобретателя объекта недвижимости (при наличии такой отметки у потенциального приобретателя имеется возможность установить наличие спора о правах на объект у продавца с третьими лицами, что впоследствии лишает возможности ссылаться на добросовестность приобретения). Тем не менее, на практике внесение таких отметок до принятия соответствующей инструкции Минюста, устанавливающий порядок совершения таких действий, может оказаться весьма затруднительным: регистрирующие органы зачастую отказываются делать что-либо не предусмотренное инструкцией. Однако поскольку возможность внесения соответствующих отметок предусмотрена непосредственно ГК, у заявителя есть все основания требовать их внесения в реестр регистрирующим органом, а в случае отказа последнего – обратиться в суд с требованием о его обжаловании, — полагает Роман Бевзенко.
Наконец, статьей 8.1. ГК РФ закреплена норма об ответственности регистрирующего органа за убытки, причиненные незаконным отказом в государственной регистрации прав на имущество, уклонением от государственной регистрации, внесением в реестр незаконных или недостоверных данных о праве либо нарушением предусмотренного законом порядка госрегистрации.
Недостатком этой нормы является отсутствие указания в ней на ответственность регистрирующего органа за выдачу недостоверной информации. Однако он легко восполним статьей 16 ГК, применимой в любых случаях причинения убытков в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов или их должностных лиц. Но куда как большие сложности, по справедливому замечанию Романа Бевзенко, вызывает вопрос о вине регистратора, что является необходимым условием ответственности. По его мнению "вина регистратора есть отклонение от стандарта наивысшей осмотрительности", что может быть проиллюстрировано на примере одного из дел, рассмотренных ФАС Уральского округа. Суд обязал регистрирующий орган возместить убытки, причиненные регистрацией прав на основании фальшивого решения арбитражного суда. И хотя подделка была изготовлена очень точно, по мнению суда рассматривающего дело, регистрирующий орган должен был насторожиться, увидев, что решение, судя по проставленной на нем дате, вынесено в воскресный день. Как минимум, у регистрирующего органа имелась возможность проверить подлинность решения с использованием общедоступного "Банка решений арбитражных судов". Но даже в отсутствие такового регистрирующий орган мог приостановить регистрацию и сделать запрос в суд, который якобы вынес решение.
Земля и здание едины
Одной из главных новелл ГК, по мнению Романа Бевзенко, можно назвать закрепление кодексом норм о земельном участке и возведенном на нем здании как едином объекте – расположенное на земельном участке здание рассматривается как его составная часть, а не как отдельный самостоятельный объект. Отсюда, с одной стороны, "юридически дом перестанет отличаться от газона", поскольку это тоже составляющая земельного участка, а с другой – наконец-то прекратится регистрация прав на выгребные ямы, асфальтовые площадки и даже многолетние насаждения как самостоятельные объекты недвижимости.
В будущем эта норма предполагает отказ от регистрации собственником земельного участка прав на возведенные им на таком участке объекты недвижимости. Вместо этого достаточно будет зарегистрировать право собственности на сам земельный участок, чтобы считаться собственником и наличествующих на нем объектов. Такой подход уже существует во многих западных странах, например, в Испании. Что же касается определения стоимости земельных участков при их продаже, то естественно, в цену участка войдет цена расположенных на нем недвижимости.
Сделки станут устойчивее
"Недействительность сделок – бич современного российского правопорядка", — полагает Роман Бевзенко и с этим трудно не согласиться, учитывая приведенную лектором статистику. В год российские суды рассматривают более 20 000 исков о недействительности сделок. Для сравнения в зарубежных странах, например, во Франции, этот показатель в тысячи раз ниже и количество оспоренных сделок может исчисляться несколькими единицами за тот же год.
Еще больше исков, где вопрос о недействительности сделки ставится в процессе по делам об исполнении обязательств, вытекающих из сделок. Как подметил Роман Бевзенко, это уже стало укоренившейся практикой, позволяющей недобросовестным сторонам уходить от исполнения сделки, и есть не что иное как злоупотребление правом. К сожалению, нормы ГК о недействительности сделок в пока еще действующей сегодня редакции позволяют это делать.
Отсюда, новая редакция ГК направлена на ограничение возможностей для оспаривания сделок, и особенно в целях уклонения от их исполнения.
Так, статьей 166 ГК в новой редакции значительно сужены возможности признания оспоримой сделки недействительной: сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли. Что касается ничтожных сделок, то, в отличие от действующей редакции ГК, позволяющей заявить о применении последствий недействительности ничтожной сделки любому заинтересованному лицу, сделать это сможет сторона сделки, и только в случаях прямо предусмотренных законом – иные лица. При этом требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной. По-прежнему сохраняется право суда применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе, но теперь только в случаях, когда это необходимо для защиты публичных интересов, а также в иных прямо предусмотренных законом случаях. Наконец, появилась норма о том, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (например, лицо приступило к исполнению сделки). Это положение – прямая реализация в законе принципа добросовестности, закрепленного статьей 1 ГК в новой редакции.
В целях упрочения сделок уйдет в прошлое широкое применение статьи 168 ГК, согласно действующей редакции которой, любая сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, по общему правилу, является ничтожной. Новой редакцией данной нормы, напротив установлено, что нарушающая требования закона сделка, по общему правилу, является оспоримой. Таким образом, сфера применения этой статьи значительно сужается. Во-первых, речь идет не просто о несоответствии сделки закону или иному правовому акту, а о нарушении установленных ими требований. Эта формулировка намного жестче и уже, нежели существующее "несоответствие требованиям закона и иных правовых актов". "Ничтожностью надо поражать не то, что не соответствует закону, а то, что им [законом] запрещено", — пояснил Роман Бевзенко. Во-вторых, такие сделки за редким исключением будут оспоримы. Практически это означает сужение круга лиц, уполномоченных оспорить сделку, а также сокращение сроков исковой давности для такого оспаривания до одного года. Закон устанавливает всего два случая, когда сделки, нарушающие требования закона или иного правового акта, могут являться ничтожными – нарушение такой сделкой публичных интересов либо прав и охраняемых законом интересов третьих лиц (но не сторон сделки). Да и то, если из закона не следует, что такие сделки оспоримы или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Заслуживает отдельного внимания и новая статья 174.1. о последствиях совершения сделки в отношении имущества, распоряжение которым запрещено или ограничено. По общему правилу такая сделка ничтожна в части распоряжения имуществом. Поскольку речь идет о недействительности части сделки (статья 180 ГК), то эта норма устраняет только эффект перехода права, однако в части обязательств сделка сохраняет свою силу. Практически это означает, что вторая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных заключением такой сделки, и (или) неустойку: по сделке вещь передать нельзя, и остается лишь обязательство передачи вещи. Пунктом 2 статьи 174.1. предусмотрено специальное правило для сделок, совершенных с нарушением запрета на распоряжение имуществом должника, наложенного в судебном или ином установленном законом порядке в пользу его кредитора или иного управомоченного лица. Такие сделки не препятствуют реализации прав кредитора или иного управомоченного лица, которые обеспечивались запретом, за исключением случаев, если приобретатель имущества не знал и не должен был знать о запрете. Таким образом, здесь защищается только добросовестный приобретатель, который не знал и не должен был знать о наличии ограничений на распоряжение приобретенным имуществом.
Еще одним способом укрепить устойчивость сделок является конкретизация оснований недействительности и условий их применения. Так, статья 179 ГК РФ в новой редакции раскрывает понятие обмана, дающее возможность требовать признания сделки недействительной: обманом считается "намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота". Статьей 178 ГК РФ в новой редакции вводится "стандарт заблуждения" — распознавание "лицом, действующим с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон", заблуждения, под влиянием которого действовала сторона сделки. Если при таких обстоятельствах заблуждение не могло быть распознано, суд вправе отказать в признании сделки недействительной (пункт 5 статьи 178 ГК РФ).
Однако не все изменения в положения ГК РФ о недействительности сделок направлены только лишь на обеспечение устойчивости сделок. По существу эта вторичная задача, главная же цель изменений – это защита добросовестных участников гражданского оборота. С этих позиций некоторые изменения, напротив, могут повысить результативность работы норм о недействительности сделок. В частности, новая редакция статьи 178 ГК расширяет условия, при которых заблуждение предполагается существенным (пункт 2), что может решить некоторые доселе сложно решаемые проблемы. Например, при приобретении бизнеса возможна ситуация, когда за акциями (долями) приобретенных обществ реально ничего не стоит – их активы "дутые", обязательства реально неисполнимые и т. п. По существу это вопрос о качестве приобретаемого товара: качество акций (долей) – это качество активов, право управления которыми они дают, — поясняет Роман Бевзенко. Однако суды в большинстве случаев отказывают в удовлетворении исков со ссылкой на статью 475 ГК РФ, находя приобретение "некачественного" бизнеса коммерческими рисками приобретателей. Новая редакция статьи 178 ГК РФ, по словам Романа Бевзенко, призвана решить эту проблему.
Мария Петрова