Компенсация морального вреда: водитель против девочки с собакой
Автовладелец обратился в суд с иском к жительнице Зеленогорска о компенсации морального вреда в размере 50 тыс. рублей за потерю душевного равновесия и нравственные страдания, вызванные негативной реакцией со стороны его руководства. Женщина подала встречный иск также о компенсации морального вреда, прося взыскать 100 тыс. рублей за психологическую травму, причиненную ее 15-летней дочери.
При рассмотрнеии спора суд установил, что в ноябре прошлого года в утреннее время истец двигался на своем автомобиле ВАЗ-2110 по ул. Набережная в Зеленогорске. На дорогу из кустов выбежала собака, без намордника и поводка, и ударилась о передний бампер, повредив его. Подошедшая девочка сообщила, что животное принадлежит ей, и она выгуливала собаку. Сразу после ДТП водитель заставил несовершеннолетнюю сесть в автомобиль и сказать, где она живет. Приехав в дом девочки, без разрешения прошел в чужую квартиру, стал выяснять номера телефонов родителей. Узнав телефонный номер матери, мужчина ушел.
В заявлении мать пояснила, что дочь была напугана происшествием с собакой, а затем получила дополнительный стресс в результате агрессивных действий водителя. На следующий день она была вынуждена обратиться к детскому врачу-неврологу, который удостоверил неврологический шок и стрессовое состояние ребенка, назначив 20-дневный курс лечения. Также женщина обратилась с письменным заявлением в ОВД Зеленогорска, в котором просила оградить ее от психологического давления со стороны водителя, требующего возмещение за повреждение автомобиля.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований мужчины, суд исходил из того, что действия матери ребенка при обращении в ОВД были направлены на защиту от действий истца, а не на умаление его чести и достоинства или унижения его репутации в глазах окружающих.
Мотивируя решение, суд указал, что согласно п. 10 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 24.02.2005 г. № 3, в случае, когда гражданин обращается в органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения, но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной ст. 152 ГК РФ, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение соответствующих действительности порочащих сведений. Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (пункты 1 и 2 ст. 10 ГК РФ). Между тем, доказательств, что заявление женщины стало причиной негативного отношения к истцу на работе, в суде он не представил.
Вместе с тем суд пришел к выводу, что в ходе инцидента мужчина своими действиями допустил грубое нарушение прав несовершеннолетней, а именно, грубо обращение с ней, принудительное помещение ее в автомобиль. Также не оказал помощи в стрессовой ситуации, в частности, не сообщил о случившемся родителям. Поэтому Зеленогорский городской суд постановил взыскать в пользу матери компенсацию морального вреда, причиненного ее несовершеннолетней дочери, в размере 10 тыс. рублей и 2,2 тыс. рублей - возмещение судебных расходов.
Истец обжаловал судебное решение, заявив об отсутствии причинно-следственной связи между его действиями и наступившими последствиями с ребенком. Но судебная коллегия Красноярского краевого суда по гражданским делам указала, что доводы жалобы сводятся к переоценке исследованных судом первой инстанции доказательств, оснований для пересмотра которых нет. Вместе с тем краевой суд не согласился с размером компенсации морального вреда, и, учитывая состояние несовершеннолетней после события, характер и степень ее нравственных страданий, изменил судебное решение и снизил размер компенсации до 5 тыс. рублей.