Об основных этических правилах адвокатской профессии
Обратимся к краткой характеристике основных этических правил адвоката, делая упор, в первую очередь, на обусловленности той или иной нормы, оставляя право принимать решение в той или иной этической ситуации самому читателю.
Назначение адвокатуры и проблема интереса клиента
Ранее мы указывали, что адвокатура призвана ограничивать произвол власти путем охраны и защиты прав и интересов людей. Отсюда на первый план выходит правило, в соответствии с которым не только назначение адвокатуры, но и интерес клиента в большинстве случаев является определяющим при решении вопроса о принятии на себя поручения, формулировании адвокатом цели своей деятельности в каждом конкретном деле. И это объяснимо, так как вряд ли адвокатура будет отвечать своему назначению, если результат работы адвоката будет во всех случаях кардинально противоречить правовому интересу клиента. Клиент обращается за помощью к адвокату, поручая ему ведение своего дела, отсюда адвокат, принявший поручение, не имеет права игнорировать интерес клиента и в большинстве случаев действовать против него. В ходе интервьюирования и дальнейшей коммуникации с клиентом адвокату предстоит безошибочно выяснить интерес клиента, исходя из него в сотрудничестве с клиентом сформулировать цель в конкретном деле и согласовать правовую позицию с клиентом, в рамках соглашения в дальнейшем реализовав ее. Ровно потому в соответствии со ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам лица, обратившегося к адвокату за юридической помощью, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или под воздействием давления извне; занимать по делу позицию и действовать вопреки воле доверителя[1].
Отсюда адвокат также не вправе брать на себя поручение, если он приходит к выводу о неправомерности интереса клиента, а также в случаях, когда клиент требует использовать незаконные средства. Иное противоречило бы назначению адвоката и адвокатуры, что делало бы их пособниками в совершении противоправных деяний, умаляя честь и достоинство профессии в целом.
Деятельность в интересах клиента требует от адвоката добросовестного отношения к выполнению принятых на себя обязательств. Из этого вытекает правило добросовестности, в соответствии с которым адвокат, действуя целеобусловлено, заботится об устранении всего, что препятствует мировому соглашению[2], а если оно является (стало) невозможным, то в разумные сроки должен сделать в рамках права все необходимое, и ничего лишнего, не вводя клиента в заблуждение, будучи честным с ним. Правило добросовестности запрещает адвокату принимать поручения на оказание юридической помощи заведомо больше, чем адвокат в состоянии выполнить[3], а также поручения, исполнение которых будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения[4]. Это же правило заставляет адвоката быть избирательным в выборе дел. Так адвокат не вправе браться за заведомо безнадежные дела, а принимает поручение на ведение дела, если оно содержит в себе юридические сомнения, не исключающие возможности разумно и добросовестно его поддерживать и отстаивать[5].
Что стало бы с учреждением защиты, если бы подсудимый был уверен в том, что откровенная беседа с защитником не будет обращена против него? Кто вообще станет советоваться с адвокатом, не имея уверенности в том, что тайны его жизни не будут разоблачены? Кто, наконец, согласился бы поступить в сословие адвокатов, если бы правосудие требовало от них, наперекор долгу совести, раскрывать вверяемые им тайны?[7] Заданные классиком вопросы актуализируют вопрос обусловленности и назначения адвокатской тайны как института, который, на наш взгляд, лежит в основании независимости адвокатуры. Мы утверждали и будем утверждать, что ликвидация или необоснованное чрезмерное ограничение института адвокатской тайны наносит урон независимости адвокатуры, в связи с чем адвокатура будет неспособна реализовывать свое предназначение. Заберите у адвокатов тайну, и вы можете ликвидировать адвокатуру как институт, а человека оставить без права на квалифицированную юридическую помощь и защиту. В связи с этим, адвокатскую тайну, которая необразованному человеку является лишь препятствием в борьбе с преступностью, необходимо оберегать и охранять от всех возможных нападок на нее, одновременно с этим неуклонно соблюдая ее.
Относительно профессиональной тайны адвоката в Своде фундаментальных принципов и основных норм поведения адвоката было указано следующее "Доверия в адвокату не может быть без уверенности в сохранении тайны. Профессиональная тайна является всеобщей и не имеющей сроков давности[8]". В ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката относительно адвокатской тайны дословно говорится следующее: профессиональная тайна адвоката представляет собой иммунитет доверителя, предоставленный последнему Конституцией РФ. Профессиональная тайна является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени. Адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя. Без согласия доверителя адвокат вправе использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно необходимым для обоснования своей позиции при рассмотрении гражданского спора между ним и доверителем или для своей защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству или уголовному делу. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на:
· факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;
· все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;
· сведения, полученные адвокатом от доверителей;
· информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе оказания юридической помощи;
· содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;
· все адвокатское производство по делу;
· условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем;
· любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи[9].
Адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей. Адвокат не может уступить право денежного требования к доверителю по заключенному между ними соглашению кому бы то ни было. Адвокаты, осуществляющие профессиональную деятельность совместно на основании партнерского договора, при оказании юридической помощи должны руководствоваться правилом о распространении тайны на всех партнеров. В целях сохранения профессиональной тайны адвокат должен вести делопроизводство отдельно от материалов и документов, принадлежащих доверителю. Материалы, входящие в состав адвокатского производства по делу, а также переписка адвоката с доверителем, должны быть ясным и недвусмысленным образом обозначены как принадлежащие или исходящие от адвоката. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на помощников и стажеров адвоката, а также иных сотрудников адвокатских образований[10].
Казалось бы в этом месте следует поставить точку и закрыть тему адвокатской тайны, однако делать это преждевременно и вот почему. Дело в том, что вопросы адвокатской тайны достойны самостоятельного исследования, что обосновывает Ю.С. Пилипенко в докторской диссертации "Адвокатская тайна: теория и практика реализации"[11]. В частности, на странице 23 автореферата диссертации автор предлагает следующее: "в Кодексе профессиональной этики адвоката предлагается расширить перечень ситуаций, при которых допускается возможность отказа адвоката от сохранения доверенной ему тайны. Помимо предусмотренного ст. 6 Кодекса права адвоката использовать сообщенные ему доверителем сведения для обоснования своей позиции при рассмотрении гражданского спора между ним и доверителем или для своей защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству или уголовному делу, адвокату должно быть предоставлено право отказа от сохранения тайны в случае получения информации о готовящемся особо тяжком или тяжком преступлении против личности[12]". Иными словами автор в этой части своего исследования проблематизирует границы адвокатской тайны и в результате предлагает их сузить. По этому поводу на страницах Адвокатской газеты развернулась острая дискуссия, втянувшая в себя лучших адвокатов России. И вот что они пишут.
Критически относится к абсолютности и безграничности адвокатской тайны А. Савич, который указывает: "Я не являюсь приверженцем уже приводившейся крайней точки зрения, сторонники которой утверждают безграничность, абсолютность понятия адвокатской тайны, – более того, я считаю такую позицию крайне вредной для адвокатуры[13]". С. Ария пишет: "Сложнее ответить на вопрос о правильной позиции адвоката, когда клиент пришел посоветоваться о готовящемся преступлении. Вполне очевидно, что единственный совет, который вправе дать такому клиенту адвокат, – это убедительно порекомендовать отказаться от осуществления замысла и указать на пагубность последствий. Как быть далее: обязан ли адвокат принять иные меры для предотвращения нависшей, быть может, страшной, угрозы или последовать профессиональному долгу сохранения тайны, рискуя обречь себя на страшные муки совести на протяжении всей жизни? Здесь речь идет уже вовсе не о помощи в карательной деятельности, а о помощи другим людям, о предотвращении реально нависшей над ними беды. Здесь голос морального долга звучит уже непереносимо мощно. И устоять перед ним трудно… [14]". Говорит о границах тайны и А. Сучков. Он пишет "Вижу только следующие исключения из требования о соблюдении адвокатской тайны, когда допустимо сообщить и о совершенном преступлении:
· если совершенное преступление, о котором адвокат получил сведения от своего клиента, является длящимся; например, продолжают пытать захваченного ранее заложника или оставленный в опасности человек продолжает находиться в этой угрожающей для его жизни ситуации;
· когда путем сообщения о совершенном преступлении можно предотвратить или существенно снизить его последствия; к примеру, сообщить о месте нахождения сбитого пешехода, своевременно оказанная медицинская помощь которому предотвратит его смерть;
· если последовательность однородных преступлений, о которых узнал адвокат, не оставляет у него сомнений в том, что данная преступная деятельность однозначно будет продолжена лицом, – речь идет об уже становящемся хрестоматийным при обсуждении данной темы примере о серийных убийцах, педофилах и прочих маньяках[15]".
При этом автор добавляет, что сообщения о готовящихся преступлениях допустимы в случаях преступлений против личности[16], а не тяжких о особо тяжких, как то предлагает Ю.С. Пилипенко. В терминах "нарушения" адвокатской тайны говорят о ее границах и С.Н. Мальтов[17] и П. Ростоми[18].
По другому предлагает решать поставленный вопрос В.Н. Буробин, который пишет: "Для адвокатов фирмы „Юстина“ вопрос адвокатской тайны, это один из так называемых вечных вопросов адвокатской деятельности, решен. Никаких компромиссов в деле доверия, которое относится к самой сущности защиты, быть не может. Адвокатская тайна, являясь привилегией гражданина и основой доверия к адвокатской профессии, священна и абсолютна. Это корень адвокатской деятельности. В отношении адвокатской тайны не может быть никаких исключений, установленных границ, и она должна защищаться всеми известными праву способами как самим адвокатами, так и государством[19]". А.Д. Назаров в рамках такой же позиции пишет, что, если в адвокате возьмут верх общечеловеческие, а не профессиональные ценности, то как человек и гражданин после общения с клиентом адвокат должен сообщить компетентным органам о ставшей ему известной опасной информации, а после этого обратится в адрес своей адвокатской палаты с заявлением о прекращении статуса адвоката по собственному желанию[20], что А. Сучков назвал "застрелиться" как адвокат[21]".
Не вдаваясь в спор, отдав читателю право взвешивать сталкивающие ценности, подводя итог, отметим, что из 440 опрошенных адвокатов больше половины посчитали необходимым в обсуждаемой выше ситуации сохранить сведения в тайне[22]. Как поступит в такой сложной морально-этической ситуации уважаемый читатель – решать только ему. Ибо ситуация эта пока не имеет правильного решения, и ровно по тем же причинам не имеет решения неправильного.
По этому поводу правила адвокатской профессии гласили, что "присяжный поверенный не может быть в одно и то же время поверенным обеих спорящих сторон и переходить по одному и тому же делу последовательно от одной стороны к другой и защищать, таким образом, интересы то одной, то другой стороны, быть сегодня обвинителем и гражданским истцом, а завтра – защитником. Так смешивать положения и так менять позиции по делу являлось бы поступком непозволительным с точки зрения закона и недопустимым с точки зрения всякого честного человека. Интересы обвиняемого и обвинителя должны быть разграничены ясно. Смешение таких положений, всегда при этом оскорбляющих оставленного доверителя, дает основание думать, что присяжный поверенный воспользовался сведениями, полученными им в то время, когда он поддерживал интересы первого доверителя[23]". "Соединение в лице одного поверенного представительства нескольких лиц недопустимо не только в тех случаях, когда интересы их являются несолидарными, но и вообще в тех случаях, когда судебные действия сторон направлены к разграничению взаимных прав, так как для признания юридической силы за этими действиями необходимо, чтобы в процессе воля каждого участвующего выражалась вполне свободно и самостоятельно, чего не может быть при общем представительстве[24]". Потому современный кодекс профессиональной этики адвоката в ст. 11 закрепляет, что адвокат не вправе быть советником, защитником или представителем нескольких сторон, чьи интересы противоречивы, в одном деле, а может лишь способствовать примирению сторон. Кроме этого ст. 13 Кодекса указывает, что "помимо случаев, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, адвокат не вправе принимать поручение на осуществление защиты по уголовному делу двух и более лиц, если интересы одного из них противоречат интересам другого, а также если интересы одного, хотя и не противоречат интересам другого, но эти лица придерживаются различных позиций по одним и тем же эпизодам дела.
Как быть адвокату, если в ходе анализа дела он приходит к выводу, что применяемый в юридической практике закон противоречит Конституции РФ? Как быть, если нарушенное право клиента не нашло своей защиты внутри государства? Ответов может быть, как минимум, два. Первый ответ вытекает из понимания закона как заданной всеопределяющей догмы и для клиента звучит он примерно так: "Таков закон и практика его применения. А потому мы ничем не можем помочь Вам". Однако есть и другой ответ, который в купе с обозначенным выше назначением адвокатуры обусловлен таким этическим правилом адвоката как служение праву[25]. В соответствии с ним адвокат обязан приложить усилия для того, чтобы неправомерность закона, дефекты системы законодательства, были устранены.
Очевидно, что это правило вряд ли может быть императивным, нарушение которого во всех случаях влекло бы привлечение адвоката к дисциплинарной ответственности. В том числе потому, что далеко не все адвокаты способны качественно сформулировать и доказать свою позицию, например, в Конституционном суде РФ или Европейском суде по правам человека. Вряд ли когда-нибудь все адвокаты будут готовы к этому, потому что подобного рода профессиональная деятельность требует специальной профессиональной компетентности. Но, тем не менее, правило служения праву вытекает из назначения адвокатской профессии, а потому адвокатура не вправе снимать с себя соответствующую ответственность.
Итак, подводя итог, попробуем провести небольшой тест. Что будет с доверием к адвокату и адвокатскому сообществу, если адвокаты будут пренебрегать основными этическими правилами? Что будет с доверием, если адвокат будет идти супротив интереса клиента, действуя по отношению к нему недобросовестно, не выполняя все принятые на себя обязательства, обманывая клиента, искусственно завышая объем подлежащей выполнению работы? Что будет, если адвокат будет действовать с нарушением норм закона и права, разглашая тайну клиента, предавая его, переходя на сторону противника только лишь потому, что позиция последнего выглядит более выигрышно? Ответ очевиден. Такого рода поведение будет ничем иным как ударом по репутации адвокатского сообщества, удар по доверию, потерять которое – дело мига, но вернуть которое – дело многих лет. А без доверия к себе адвокатура не будет способна исполнять то высокое предназначение, которое возложено на нее обществом и государством.
Шевченко Илья Александрович, к.ю.н., доцент кафедры уголовного процесса Юридического института Сибирского федерального университета, директор Юридической клиники Сибирского федерального университета
[1] Кодекс профессиональной этики адвоката http://www.advokatrus.ru/doc/92
[2] Ст. 7 Кодекса профессиональной этики адвоката http://www.advokatrus.ru/doc/92
[3] Ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката http://www.advokatrus.ru/doc/92
[4] Ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката http://www.advokatrus.ru/doc/92
[5] Ст. 7 Кодекса профессиональной этики адвоката http://www.advokatrus.ru/doc/92
[6] Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов, Ю.В. Правила адвокатской профессии в России: опыт систематизации постановлений Советов присяжных поверенных по вопросам профессиональной этики. Составил член Совета присяжных поверенных округа Московской судебной палаты Александр Николаевич Марков. Москва, 1913 год / Отв. ред. Ю.В. Тихонравов. – М.: "Статут", 2003. – 128.
[7] Mollot. Regles de la profession d'avocat, § 108. Цит. по Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов, Ю.В. указ. соч. с. 253.
[8] Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов, Ю.В. указ. соч. с. 9.
[9] В настоящее время достаточно проблематизирован вопрос относительно "любых сведений". Так Н.М. Кипнис пишет следующее: "я думаю, никто из нас не будет спорить, что то, что происходит в зале суда, – это для адвоката сведения, полученные в связи с оказанием юридической помощи. Но разве они имеют какое-нибудь касательство к адвокатской тайне? Разумеется, нет. Поэтому, следует критически относиться к той формулировке, что адвокатской тайной являются любые сведения, которые стали известны в связи с оказанием юридической помощи. В процессе оказания юридической помощи адвокату становится известно колоссальное количество сведений, вообще никакой тайной не являющихся, и, более того, сообщенных доверителем официально в государственные органы и даже „всему миру“". См. Кипнис Н.М. Тайна нуждается в конкретике / Н.М. Кипнис // Адвокатская газета. – 2010 г. — № 3. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/rubrics/8/410
[10] Ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката http://www.advokatrus.ru/doc/92
[11] Пилипенко Ю.С. Адвокатская тайна: теория и практика реализации. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. Москва 2009 г. http://www.msal.ru/main/dar24-12-2009-1.zip
[12] Пилипенко Ю.С. указ. соч. с. 23.
[13] Савич А. Есть ли границы у адвокатской тайны? / А. Савич // Адвокатская газета. – 2009 г. — № 24. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/rubrics/8/388
[14] Ария С. Не стоит звенеть ключами тайн. / С. Ария // Адвокатская газета. – 2009 г. — № 22. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/rubrics/8/366
[15] Сучков А. Закон и нравственность / А. Сучков // Адвокатская газета. – 2009. — № 19. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/rubrics/8/343
[16] Там же.
[17] Мальтов С.Н. Заметки на полях одной статьи / С.Н. Мальтов // Адвокатская газета. – 2009. — № 17. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/arch/58/331
[18] Ростоми П. Как обеспечить свободу воли и совести? / П. Ростоми // Адвокатская газета. – 2009. — № 20. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/rubrics/8/347
[19] Адвокатская тайна / под общ. Ред. В.Н. Буробина. – М.: Статут. – 2006. – с. 33.
[20] Назаров А.Д. Запретный плод сладок / А.Д. Назаров // Адвокатская газета. – 2009 г. — № 17. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/arch/58/332
[21] См. А. Сучков, указ соч.
[22] Нужны ли дополнительные гарантии? // Адвокатская газета. – 2010. — № 3. Интернет источник http://www.advgazeta.ru/rubrics/8/411
[23] Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов, Ю.В. указ. соч. с. 227
[24] Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов, Ю.В. указ. соч. с. 119
[25] Именно так назвали это правило авторы книги "Профессиональные навыки юриста: Опыт практического обучения". – М.: Дело, 2001. – с. 115.